Конечно, нифига это не выброшенные издателем-пуританином из оригинальных свифтовских рукописей куски, а стилизация, но ведь и правда при чтении "Путешествий Гулливера" во взрослом возрасте задаешься вопросом, а как там у них обстоят дела с интимной стороной жизни и чем утешал плоть в странствиях сам Лемюэль Гулливер. В детстве, когда большинство знакомится с произведением Свифта, таких вопросов не возникает, однако от детей ускользает и куча тонких политических аллюзий, что, собственно, мешает оценить блестящую сатиру автора на современное ему британское общество. Тем не менее, я с интересом зачла данную книжицу, в которой путешествия Гулливера в Лилипутию и Бробдингнег освещаются с необычной стороны, а именно сексуальных похождений.
Джонатан Свифт: Эротические приключения Гулливера: из неопубликованного
В сентябре года из Лондона на электронный адрес издательства Института соитологии пришло письмо, автор которого сообщал, что у него есть для нас «интересное» предложение. Встретиться договорились на предстоявшей вскоре Международной книжной ярмарке во Франкфурте. Встреча состоялась 7 октября года, когда к стенду нашего издательства подошел молодой человек и на русском, с тем акцентом, который появляется у русских, долго проживших или родившихся заграницей, представился.
Одну звезду снимаю за претензию не к автору, а скорее к сайту — почему книга лежит в разделе книг Свифта без каких-либо пометок? Должен быть как минимум какой-то подраздел «приписываемое». Вы же «Второе нашествие марсиан» в книги Уэллса не помещаете?
Путешествие в. Я, Лемюэль Гулливер, родившийся третьим из пяти детей в семье скромного землевладельца из Ноттингемпшира. Я был удачлив, и судьба благоволила ко мне, а потому я сумел возвратиться домой, повидав немало чудес, о которых решил рассказать соотечественникам, дабы и они, как ни слаб мой писательский дар, смогли бы узнать о том, что творится в тех отдаленных уголках земли, где мне посчастливилось побывать. Мои записки были отданы издателю, имя которого да не осквернит сии страницы, ибо опубликованный им текст имеет такое же сходство с оригиналом, какое добрый кусок говядины может иметь с таковым же, но побывавшем и желудке и естественным образом вышедшим наружу. И если меня пощадили стихии природы, то я стал жертвой английских издателей, которые сделали Лемюэля Гулливера, отважного путешественника и натуралиста, простофилей и недотепой, выставили его не творцом собственной судьбы, а этаким плывущим, выражаясь фигурально, по течению неудачником и пассивным наблюдателем чужих жизней.